Ветер хлесткий не отстает и мороз. «Двенадцать»

Тема урока: «А.А. Блок. Поэма "Двенадцать"». Эта поэма являлась самым спорным произведением автора.

Для Блока революция - это способ переворота, который «расплавит старый мир». Поэма «Двенадцать» - это то, что услышал Блок в революции. К В. Мочульский (исследователь творчества Блока) сказал: « Темная ночь революции, двенадцать разбойников, кровавая расправа, грабежи и убийства, «гул крушения старого мира», и все же это «гимн к радости»; звуки, ритмы поэмы пьяны хмелем свободы, разнузданны и безудержны, как взбунтовавшаяся стихия».

В. Маяковский спросил мнение Блока о революции, тот ответил, что нравится, только библиотеку сожгли. Блока потрясают смерти Шингарева и Ф. Кокошкина.

Поэт пишет: «Внутри все дрожит». Именно в это день он начал писать поэму «Двенадцать».

Уж я ножичком

Полосну, полосну!..

Рис. 2. Иллюстрация к поэме «Двенадцать» ()

Так начинается поэма.

Александр Блок в своей поэме «Двенадцать» обозначил три основные силы, три мира. Три, а не два, как это можно было бы предполагать. Наряду с героями «страшного» и «старого» мира и красногвардейцами есть ещё одна сила, светлая и чистая, воплощённая в образе Иисуса Христа. Мы видим, что отношение Блока к революции и рождению нового мира далеко не однозначно.

Блок вскрывает в поэме страшную правду «очистительной силы революции»: антигуманность, всеобщую озлобленность, проявление в человеке низостей и пороков. Как следствие - потеря чистых человеческих чувств и «имени святого», ненависть и кровь.

Автор не стремится надеть на головы красногвардейцев «венчики из роз», а, напротив, прикрепляет им на спину «бубновый туз» - знак каторжников. Но в то же время Блок не торопится обвинять их во всех грехах людских, подчёркивая негативное влияние «старого» мира с его бесчеловечной моралью: прав тот, у кого власть.

В поэме «Двенадцать» как отражение трёх сил мы наблюдаем триединство неба, ветра и земли. Каждая из этих составляющих имеет свой символ и цвет. Небо бело от отражающегося в нём снега, а Иисус Христос - символ этой небесной чистоты. Земля «окрашена» в чёрный цвет, цвет «страшного» мира, и воплощение чёрного - буржуй, «дама в каракуле», «писатель-вития», поп. А вот красный цвет - это ветер революции, он «крутит подолы, прохожих косит».

Сравнение старой, дореволюционной России со старым «шелудивым» псом не случайно. Незадолго до написания поэмы Блок обращался к гётевскому «Фаусту». Фауст перед явлением ему дьявола подобрал на улице чёрного пуделя. (Это олицетворение сатаны неоднократно встречается в произведениях как зарубежных, так и русских писателей.) Видимо, этот гётевский пудель и стал прототипом «шелудивого пса», а вместе с ним и всего «старого» и «страшного» мира.

Что же касается образа «двенадцати», то тут мнения исследователей творчества Блока расходятся: одни сравнивают пикет красногвардейцев с двенадцатью апостолами Христа, другие - с двенадцатью разбойниками атамана Кудеяра из поэмы Н.А. Некрасова. Сам Блок говорил, что ему просто понравилось это число, к тому же пикет красногвардейцев изначально состоял из двенадцати человек. Двенадцать красногвардейцев уверенным, ничем и никем не сбиваемым шагом идут по городу. Они вполне слились с кровавым вихрем революции. Разброда и шатания в своих рядах они не потерпят. После убийства Катьки Петруха неловко, но честно, по-человечески раскаивается в содеянном и обращается к товарищам за помощью. Однако его раскаяние вызывает в товарищах сначала жалость, а потом и вовсе злобу и ожесточение:

И замыкается круг: свобода, данная революцией, породила ещё более страшный мир. Теперь людей, слившихся в кроваво-красном вихре, трудно остановить (если вообще это возможно), потому что они мстят за своё прошлое всем подряд. Вот где чётко прослеживается их крепкая связь со «страшным» миром, пёс «шелудивый» никак не отстаёт.

Но вот в этом круге появляется кто-то, кого сначала принимают за врага. Пока он не виден, призрачен. И только в самом финале поэмы этот кто-то предстанет перед всеми в образе Христа. Но до этого момента неясно, кто возьмёт в руки флаг революции и поведёт людей дальше: Бог или дьявол. И, беря в руки кровавый флаг, Христос Спаситель возлагает на Себя грехи революции и выводит заблудших из мрака и кровопролития.

Все три силы, как в панораме, проходят перед нами в финале поэмы: впереди «в белом венчике из роз» Иисус Христос, за Ним «идут державным шагом» двенадцать красногвардейцев, «позади - голодный пёс». Но идёт Христос не по земле, а «нежной поступью надвьюжной».

Именно в образе Христа, «с кровавым флагом» в руках, «нежной поступью надвьюжной» увлекающего за Собой грешных людей, и воплотил Блок и своё ожидание революции, и свою веру в её очистительную силу, и своё разочарование в ней, и обретение новой веры - веры в нравственное перерождение людей: через любовь и прощение возродится человек к новой жизни.

Поэма открывается картиной зимнего, тревожно настороженного Петрограда, по которому проносится ветер - злой, веселый, беспощадный. Наконец-то он вырвался на волю и может вдосталь погулять на просторе!.. Он сейчас истинный хозяин этих площадей, улиц, закоулков, он завивает вихри белого снега, и прохожим так трудно, а то и невозможно устоять под его порывами и ударами, под его неистовым натиском. Это ветер в самом прямом и буквальном смысле слова, но он же является и символом разгулявшейся и беспощадной стихии, в которой для поэта воплощается дух революции, ее грозная и прекрасная музыка. Горе тем, кто захочет противиться ей и снова загнать ее в подполье: он погибнет в ее неукротимом потоке, - и создателя «Двенадцати» мы видим в поэме как восторженного певца неукротимой стихии. Напрасно пытаются приверженцы прошлого склеить обломки разбитого вдребезги, бороться с разбушевавшейся вьюгой - их потуги нелепы и смешны, ибо нет такой силы в мире, которая могла бы повернуть колесо истории вспять, на старую, уже до конца пройденную колею!

Образы людей, оказавшихся полными банкротами, глухими к величавому и грозному гулу потока революции, выведены в поэме с огромной сатирической силой. Здесь художник разоблачает все их убожество, бессилие, их растерянность перед лицом небывалых исторических событий, все, что делает невероятно нелепыми и смешными их претензии на то, чтобы остаться «хозяевами жизни», теми «властителями дум», какими они дотоле воображали себя.

Пусть они темны и невежественны, пусть их руки в крови и грязи и сами они еще не сознают до конца всей высоты и святости своего подвига, своего великого дела, но они неуклонно и беззаветно служат ему; что бы они ни думали, о чем бы ни говорили, чем бы ни были сейчас заняты или развлечены - они все равно неизменно и неизбежно возвращаются к мысли о нем, тревожатся о нем и, как грохот бурного и неукротимого потока, оно врывается в их разговоры, покрывая все другие звучания, не дает отвлечься ни на минуту, ибо и сами «двенадцать» целиком захвачены пылом и пафосом борьбы с «неугомонным врагом».

Рис. 3. Катька из поэмы «Двенадцать» ()

Вот почему их разговор о Катьке, об изменившем им солдате Ваньке, не отличающийся излишней пристойностью, сменяется ружейной пальбой («Тра-та-та!»), снова напоминающей о том самом главном, ради чего «наши ребята», герои поэмы, пошли «в красной гвардии служить»:

Товарищ, винтовку держи, не трусь!

Пальнем-ка пулей в Святую Русь -

В кондовую,

В избяную,

В толстозадую!

Теперь пришла пора разделаться со всеми старыми порядками, со смирением, с покорностью, «святостью», с духом непротивления злу - именно в него готовы «пальнуть пулей» герои Блока. Они ясно осознают, что многим из них не пережить тех событий, которые ныне сотрясают весь мир, - вот почему их разговор, начатый с самых бытовых и даже низменных предметов, приобретает совсем иной характер; в него неизбежно врываются мотивы широчайшего общественного масштаба, в нем звучат воззвания, обращенные ко всему трудовому народу, впервые в мире взявшему власть в свои руки:

Революционный держите шаг!

Неугомонный не дремлет враг!

Эти призывы, приказы, лозунги, подхваченные и затверженные, словно строки нерушимого и святого завета, миллионами людей труда, сменяются проникновенными, лирически взволнованными размышлениями поэта о судьбах «двенадцати», - да и не только о них, но и обо всех тех, кто своей кровью и своей жизнью готов защищать великие завоевания революции:

Как пошли наши ребята

В красной гвардии служить -

Буйну голову сложить!

Герои поэмы идут в бой за революцию «без имени святого», и их присказка - это «эх, эх, без креста!»; они безбожники, у которых насмешку вызывает даже одно лишь упоминание о Христе, о «спасе»:

Ох, пурга какая, спасе!

Петька! Эй, не завирайся!

От чего тебя упас

Золотой иконостас?

И все же то дело, которое они вершат, не жалея своей крови и самой жизни, ради будущего всего человечества, право и свято. Вот почему невидимый красногвардейцами бог - в согласии с воззрениями Блока - все же с ними, и во главе их поэт видит одну из ипостасей божества - бога-сына:

В белом венчике из роз -

Впереди - Исус Христос.

поступью надвьюжной».

Рис. 4. Образ Христа ()

Именно в образе Христа,

Если «страшный мир» являлся в глазах поэта воплощением зла, тонул в «демоническом мраке», то, значит, силы противостоящие ему и разрушающие его, не могут не быть в конце концов добрыми, светлыми, святыми, как бы ни была неприглядна та или иная их видимость; вот почему поэт говорит не просто о злобе, кипящей в груди героев его поэмы, но о «святой злобе», - а воплощением святости в глазах Блока являлся образ Христа, каким поэт и стремился «освятить» революцию.

Христос в поэме Блока - это заступник всех угнетенных и обездоленных, всех, кто был некогда «загнан и забит», несущий с собою «не мир, но меч» и пришедший для того, чтобы покарать их притеснителей и угнетателей. Этот Христос-воплощение самой справедливости, находящей свое высшее выражение в революционных чаяниях и деяниях народа, - какими бы суровыми и даже жестокими ни выглядели они в глазах иного сентиментально настроенного человека. Вот тот Христос, с которым, сами того не ведая, идут красногвардейцы, герои поэмы Блока. Конечно, такая трактовка вопросов морали вызвана идеалистическими предрассудками поэта, - но и их следует принять во внимание, если мы хотим уяснить образ, завершающий его поэму.

Рис. 5. Иллюстрация к поэме «Двенадцать» ()

Все действие поэмы стремительно развивается, словно подгоняемое порывами неукротимой бури, и образ вьюги, пурги, метели, безудержно разгулявшейся стихии словно бы обрамляет здесь все события - от начала до торжественного их завершения; ее гул, ее посвист, ее вой и составляют грозный хор, сопровождающий все перипетии трагедии, происходящей на наших глазах «на всем божьем свете». Неукротимый ветер врывается в поэму, окрыляет или сбивает с ног ее героев, становится одним из самых активных персонажей, - и словно бы именно этим «нестройным вихрем» определяется строй поэмы, ее характер - страстный, порывистый, безудержный, сметающий любой заранее заданный предел и самым неожиданным образом изменяющий течение повествования. Это по-своему откликается в звучании стиха - раскованного, свободного, необычайно смелого, разговорно-непринужденного, чуждого каким бы то ни было заранее установленным канонам и размерам; поэт готов использовать или отбросить любой из них - лишь бы это соответствовало правде живого, непосредственного и постоянно меняющегося чувства; так стихия ветра становится и стихией самой поэмы.

Поэма поразительна такою внутренней широтой, словно вся разгневанно бушующая, только что порвавшая вековые путы, омытая кровью Россия вместилась на ее страницах - со своими стремлениями, раздумьями, героическими порывами в неоглядную даль, эта Россия-буря, Россия-революция, Россия - новая надежда всего человечества - вот та героиня Блока, могущество которой придает огромное значение его поэме.

Таким высоким был творческий подъем, переживаемый поэтом, что еще не успели просохнуть черновики поэмы «Двенадцать», а он уже писал необычайно значительное - по своей остроте и злободневности - стихотворение «Скифы», в котором самым прихотливым и противоречивым образом сочетались и острое чувство современности, заставляющее поэта бросать вызов европейской буржуазии, видевшей в Октябрьской революции смертельную угрозу для себя, и явно идеалистические, издавна присущие поэту предрассудки; стихотворение Блока носит на себе печать воззрений В. Соловьева на Россию, как «щит» между Востоком и Западом, и поэт говорит, обращаясь к своим современникам-европейцам:

Мильоны - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы.

Попробуйте, сразитесь с нами!

Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы, -

С раскосыми и жадными очами!

Поэт уверяет: если Европа не откликнется на призыв его «варварской лиры», приглашающей ее «на братский пир труда и мира», тогда она будет иметь дело «с монгольской дикою ордою», которая ничего не оставит от ее Пестумов, от ее многовековой культуры, от самого ее существования. Вместе с тем поэт настойчиво и неотступно обращался к народам западноевропейских стран, господствующие классы которых уже замышляли походы против революции, с вдохновенным и великодушным призывом:

Придите к нам! От ужасов войны

Придите в мирные объятья!

Пока не поздно - старый меч в ножны,

Товарищи! Мы станем - братья!

Но на приглашение на «пир труда и мира» правительства западноевропейских стран ответили активной поддержкой белогвардейских полчищ, контрреволюционных восстаний, усиленной подготовкой к интервенции, которая и была вскоре осуществлена ими в огромных масштабах, развернулась от Черного моря до Белого, от Балтики до Тихого океана, на фронтах протяженностью во многие и многие тысячи верст.

Здесь важно подчеркнуть, что поэт, по-своему, со своих позиций поддерживая мирную политику и мирную инициативу большевиков, приходил к верному выводу: правда - с большевиками, с войной надо кончать, а те, кто хочет вести войну «до победного конца», - это и поистине люди, «опозорившие себя», «изолгавшиеся», недостойные звания человека (говоря словами самого поэта).

29 января 1918 года Блок пишет « Сегодня я - гений». Но после этого он перестал слушать «музыку революции».

Поэма «Двенадцать» формально не входит в блоковскую «трилогию», но, связанная с ней многими нитями, она стала новой и высшей ступенью его творческого пути. «…Поэма написана в ту исключительную и всегда короткую пору, когда проносящийся революционный циклон производит бурю во всех морях - природы, жизни и искусства». Вот эта «буря во всех морях» и нашла свое сгущенной выражение в поэме. Все ее действие развертывается на фоне разгулявшихся природных стихий. Но основа содержания этого произведения - «буря» в море жизни.

Поэма Блока «Двенадцать» в восприятии современников Блока. Строя сюжет поэмы, Блок широко использует прием контраста.

«Поэма произвела целую бурю: два течения, одно восторженно-сочувственное, другое - враждебно-злобствующее - боролись вокруг этого произведения...» - сообщает биограф поэта М. А Бекетова («Александр Блок», 1922, стр. 256), и буря, вызванная этой поэмой, не затихала целые годы.

Рис. 6. К.М. Садовская. Фото 1900-х. ()

Даже из воспоминаний наиболее озлобленных врагов и клеветников поэта (не говоря уже о других источниках!) явствует, что поэма «Двенадцать» превратилась в событие огромного масштаба и ее строки в годы гражданской войны стали плакатами, полотнищами, лозунгами, поднимавшимися над демонстрациями, видневшимися на мчащихся к фронтам поездах - и с ними солдаты Красной Армии шли на борьбу с белогвардейцами и интервентами.

«Звонил Есенин, рассказывал о вчерашнем «утре России» в Тенишевском зале, Гизетти и толпа кричали по адресу его, А. Белого и моему - «изменники». Не подают руки. Кадеты и Мережковские злятся на меня страшно...»

После появления «Двенадцати» и статьи «Интеллигенция и Революция», вызвавших невероятную ярость в стане контрреволюции, к которому примкнули и многие писатели-витии», он мог решительно и спокойно сказать по их адресу:

«Господа, вы никогда не знали России и никогда ее не любили!

Правда глаза колет».

Здесь под правдой Блок подразумевал все горькое, резкое, беспощадное, что брошено им в лицо тем людям, которые еще так недавно рядились в тогу глашатаев и «пророков» революции, а ныне яростно поносили ее на всех углах и перекрестках.

Составить цитатный план.

Список литературы

1. Чалмаев В.А., Зинин С.А. Русская литература ХХ века.: Учебник для 11 класса: В 2 ч. - 5 -е изд. - М.: ООО 2ТИД « Русское слово - РС», 2008.

2. Агеносов В.В. Русская литература 20 века. Методическое пособие М. «Дрофа», 2002

3. Русская литература 20 века. Учебное пособие для поступающих в вузы М. уч.-науч. Центр «Московский лицей»,1995.

А. Блок (коллекция материала) ().

Цель урока : показать полемический характер поэмы, ее художественные особенности.

Оборудование урока : иллюстрации к поэме, различные издания «Двенадцати».

Методические приемы : аналитическое чтение поэмы.

Ход урока.

I. Слово учителя

Написав поэму «Двенадцать», Блок воскликнул: «Сегодня я - гений!» «Двенадцать» - какие бы они ни были - это лучшее, что я написал. Потому что тогда я жил современностью», - утверждал поэт. Однако первое прочтение поэмы обычно вызывает даже недоумение, вызывает много вопросов.

- Почему поэма названа «Двенадцать»? Каков смысл названия?

Во-первых, поэма содержит двенадцать глав . Во-вторых, героями поэмы являются двенадцать красноармейцев . В-третьих, образ Христа, идущего впереди этих красноармейцев (в конце поэмы, вызывает ассоциации с двенадцатью апостолами .

Возникает следующий вопрос:
Почему Христос? Что этот образ в поэме? На этот вопрос попытаемся ответить в конце урока.

Вообще «Двенадцать» - парадоксальное произведение. Оно написано в январе 1918 года, то есть по горячим следам, через два месяца после Октябрьской революции. Осознать значение события современнику очень сложно - «большое видится на расстоянье». Поэма удивляла еще современников Блока. По утверждению В.Маяковского , «одни прочли в этой поэме сатиру на революцию другие - славу ей». Но если поэма о революции, почему в поэме не изображены революционные действия, вожди революции? Почему в центре эпического повествования - погоня за «изменницей» Катькой (проституткой вообще-то) и ее убийство?

II. Аналитическая беседа.

Разберемся сначала в вопросах жанра, стиля и композиции.

«Двенадцать» - эпическая поэма, как будто составленная из отдельных зарисовок, картинок с натуры, быстро сменяющих одна другую. Динамичность и хаотичность сюжета, выразительность эпизодов, из которых складывается поэма, передают неразбериху, которая царила и на улицах, и в умах.

- Есть ли в поэме лирические мотивы? Как проявляет себя автор?

Композиция, отражающая стихию революции, определяет стилевое разнообразие поэмы. «Слушайте музыку революции», - призывал Блок. В поэме и звучит эта музыка.

- Как Блок передает «музыку революции»?

(Прежде всего, «музыка» у Блока - метафора, выражение «духа», звучание стихии жизни . Музыка эта отражена в ритмическом, лексическом, жанровом разнообразии поэмы. Традиционные ямб и хорей сочетаются с разностопными размерами, иногда с нерифмованным стихом.)

- Какие ритмы вы услышали?

(В поэме звучат интонации марша :

В очи бьется
Красный флаг.
Раздается
Мерный шаг.
Вот - проснется
Лютый враг.
(гл.11)

Слышен городской романс. Он интересно обыгрывается: начало знакомое, а дальше - пошел разгул:

Не слышно шуму городского,
Над невской башней тишина,
И больше нет городового -
Гуляй, ребята, без вина!

Часто встречается частушечный мотив:

Запирайте етажи
Нынче будут грабежи!
Отмыкайте погреба -
Гуляет нынче голытьба!

Прямо процитирована революционная песня:

Вперед, вперед,
Рабочий народ!)

- Что, кроме музыки, мы слышим?

(Кроме того, в поэме бросаются в глаза лозунги: «Вся власть Учредительному Собранию!», доносятся обрывки разговоров :

И у нас было собрание...
...Вот в этом здании...

- Каков лексический строй поэмы?

(Лексика поэмы разнообразна. Это и язык лозунгов и прокламаций и разговорный язык с просторечиями: «Что, дружок, оторопел?»; и искажения слов : «етажи», «елекстрический»; и сниженная ругательная лексика : «холера», «жрала», «подлец» и высокий слог :

Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз -
Впереди - Исус Христос.)

- Как рисует Блок образы героев поэмы?

(Герои обрисованы лаконично и выразительно . Это образное сравнение : «старушка, как курица, / кой-как перемотнулась через сугроб»; речевая характеристика : «Предатели! Погибла Россия! / Должно быть, писатель - / Вития…»; хлесткий эпитет и оксюморон : «А вон и долгополый -/ Сторонкой за сугроб... / Что нынче невеселый, / Товарищ поп?»
Двенадцать героев составляют один отряд: В зубах - цигарка, примят картуз, / На спину б надо бубновый туз! - коротко и ясно - тюрьма по ним плачет» (ромб нашивали на одежду каторжан). Среди них - Петька, «бедный убийца», повеселевший при напоминании товарищей: «Над собой держи контроль!»

Подробнее показана Катька. Здесь и внешность: «зубки блещут жемчугом», «больно ножки хороши», «у ей керенки есть в чулке», «с офицерами блудила», и притягательное обаяние: «из-за удали бедовой / В огневых ее очах, / Из-за родинки пунцовой / Возле правого плеча...»).

- В чем особенности сюжета поэмы?

(Сюжет можно определить как двухслойный - внешний, житейский : зарисовки с петроградских улиц и внутренний : побуждения, обоснование поступков двенадцати. Один из центров поэмы - конец 6-й главы: мотив мести, убийства сливается с мотивом лозунгов революции:

Что, Катька, рада? - Ни гу-гу...
Лежи ты, падаль, на снегу!
Революционный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!)

- Проследите, где и как проявляется мотив ненависти?

(Мотив ненависти наблюдается в семи главах поэмы . Ненависть проявляется и как святое чувство:

Злоба, грустная злоба
Кипит в груди...
Черная злоба, святая злоба...

И как святотатство:

Товарищ, винтовку держи, не трусь!
Пальнем-ка пулей в Святую Русь -
В кондовую,
В избяную,
В толстозадую!
Эх, эх, без креста!)

- Какие еще мотивы вы увидели в поэме?

(Несколько раз встречается мотив бдительности : «Неугомонный не дремлет враг! Всеобщая ненависть, готовность биться с врагом , подстегивание бдительности, недоверчивости составляют революционное сознание отряда. В центре поэмы - вседозволенность кровавой расправы, обесценивание жизни , свобода «без креста». Второй центр поэмы - в 11-й главе:

И идут без имени святого
Все двенадцать - вдаль.
Ко всему готовы,
Ничего не жаль...

- Какие образы-символы заметили в поэме?

(Ветер, вьюга, снег - постоянные блоковские мотивы; символика цвета : «Черный вечер. / Белый снег», кровавый флаг; число «двенадцать» , «пес безродный», Христос.)

- Возвращаемся к первому вопросу - какое значение имеет образ Христа в поэме?

(Обсуждение.)

III. Заключительное слово учителя.

Одни воспринимают образ Христа как попытку освятить дело революции, другие - как кощунство. Появление Христа, может быть, залог будущего света, символ лучшего, справедливости, любви, знак веры. Он «и от пули невредим», и он мертвый - «в белом венчике из роз». «Двенадцать» стреляют в него, пусть «невидимого».

«Христос в поэме - антитеза «псу» как воплощению зла, центральному «знаку» старого мира, - самая светлая нота поэмы, традиционный образ добра и справедливости» (Л. Долгополов).

«Блок ввел Христа не как образ церковной традиции, а народного, не замутненного церковью и государством представления о бесхитростной божьей правде. Блок вовсе не «благословлял» революцию этим заимствованным атрибутом народной веры, а лишь утверждал историческую преемственность. Революция принимала в наследство этическую веру народа!» (А. Горелов).

«Когда я кончил, я сам удивился: почему Христос? Но чем больше я вглядывался, тем яснее видел Христа. И тогда же я записал у себя: «К сожалению, Христос». Что Христос идет перед ними - несомненно. Дело не в том, достойны ли они его, а страшно то, что опять он с ними и другого пока нет, а надо другого?» - писал сам Блок.

IV. Задания по поэме А. А. Блока «Двенадцать».

1. Как вы считаете, почему А. А. Блок так высоко оценил собственное сочинение - поэму «Двенадцать» («Сегодня я - гений!»)?

2. В. В. Маяковский написал: «Одни прочли в этой поэме сатиру на революцию, другие - славу ей». Что в поэме А. А. Блока «Двенадцать» прочитали современники? Найдите в тексте поэмы аргументы в пользу «сатиры» и в пользу «славы».

3. Подберите в тексте поэмы доказательства тезиса исследователя творчества А. А. Блока Л. Долгополова: «Блок создал новую форму эпической поэмы, и новизна формы находилась в прямой зависимости с новизной содержания. Философия революционной эпохи, как ее понимал Блок, была воплощена в «Двенадцати» в совершенно новой поэтической системе, которая нашла выражение в новых ритмах, в новой стилистике, в лексике».

4. Выскажите свою точку зрения по поводу мнения исследователя творчества А. А. Блока Л. Горелова: «В разбеге поэмы, через сшибку двух миров, через порожденную исторической коллизией драму красногвардейца Петрухи, забубенные головушки, коим подошел бы на спину бубновый туз, превратились в «рабочий народ», в революционное звено народа».

5. О какой «спаянности» говорит исследователь творчества А. А. Блока Л. Горелов? («Поэма Блока состоит из массы мелких деталей-зарисовок, картин быта, реплик, разговоров, частушек, угроз, восклицаний, жалоб. Но все они слиты воедино, прочно спаяны единым ритмом, тем мощным и грозным смысловым подтекстом, который и есть главное в «Двенадцати».)

6. Как вы интерпретировали бы образ Христа в поэме А. А. Блока «Двенадцать»?

Дополнительный материал к уроку.

Анализ поэмы «Двенадцать»

Смысл поэмы - метафизический. Незадолго до Октября поэт определил происходящее в России как «вихрь атомов космической революции». Но в «Двенадцати», уже после Октября, Блок, все еще оправдывавший революцию, написал и об угрожающей силе стихии. Еще летом веривший в мудрость и спокойствие революционного народа Блок в поэме рассказал и о стихиях, разыгравшихся «на всем Божьем свете», и о стихиях мятежных страстей, о людях, для которых абсолютом свободы являлась, как для пушкинского Алеко, воля для себя.

Стихия - символический образ поэмы. Она олицетворяет вселенские катаклизмы; двенадцать апостолов революционной идеи обещают раздуть «мировой пожар», разыгрывается вьюга, «снег воронкой завился», в переулочках «пылит пурга». Разрастается и стихия страстей. Городское бытие также обретает характер стихийности: лихач «несется вскачь», он «летит, вопит, орет», на лихаче «Ванька с Катькою летит» и т. д.

Однако октябрьские события 1917 года уже не воспринимались только как воплощение вихрей, стихий. Параллельно с этим, анархическим по сути, мотивом в «Двенадцати развивается и мотив воплощенной в образе Христа вселенской целесообразности, разумности, высшего начала. В 1904-1905 гг. Блок, увлеченный борьбой со старым миром, желая «быть жестче», «много ненавидеть», уверял, что не пойдет «врачеваться к Христу», никогда не примет Его. В поэме он обозначил для героев иную перспективу - грядущую веру в Христовы заповеди. 27 июля 1918 года Блок отметил в дневнике: «В народе говорят, что все про исходящее - от падения религии...»

К Божьему началу обращаются и созерцатели революции, и ее апостолы - двенадцать бойцов. Так, старушка не понимает, в чем целесообразность плаката «Вся власть Учредительному собранию!», она не понимает и большевиков («Ох, большевики загонят в гроб!»), но она верит в Богородицу («Ох, Матушка-Заступница!»). Бойцы же проходят путь от свободы «без креста» к свободе с Христом, и эта метаморфоза происходит помимо их воли, без их веры в Христа, как проявление высшего, метафизического порядка.

Свобода нарушать Христовы заповеди, а именно - убивать и блудить, трансформируется в стихию вседозволенности. В крови двенадцати дозорных - «мировой пожар», безбожники готовы пролить кровь, будь то изменившая своему возлюбленному Катька или буржуй.

Любовная интрига играет ключевую роль в раскрытии темы напрасной крови в период исторических возмездий, темы неприятия насилия. Конфликт интимный перерастает в конфликт социальный. Дозорные воспринимают любовное вероломство Ваньки, его гулянье «с девочкой чужой» как зло, направленное не только против Петрухи, но и против них: «Мою, попробуй, поцелуй!» Убийство Катьки рассматривается ими как революционное возмездие.

Эпизод с убийством «дуры» и «холеры» Катьки идейно и «композиционно напрямую связан с появлением в финале поэмы образа Христа как воплощения идеи прощения грешных то есть и убийц. Дозорные и Христос в поэме являются и антиподами, и теми, кому суждено обрести друг друга. Иисус, «от пули невредим», - не с двенадцатью бойцами. Он - впереди них. Он, с кровавым, красным флагом, олицетворяет не только веру Блока в святость задач революции, не только оправдание им «святой злобы» революционного народа, но и идею искупления Христом очередного кровавого греха людей, и идею прощения, и надежду на то, что переступившие через кровь все-таки придут к Его заветам, к идеалам любви, наконец, к вечным ценностям, в которые поверили революционная Россия и сам поэт, - братства равенства и т. д. Дозорным словно предстоит пройти путь апостола Павла.

Христос и не со старым миром, который в поэме ассоциируется с безродным, голодным псом, что бредет позади двенадцати. Блок воспринимал старую власть как безнравственную, не несущую ответственности перед народом.

Идея объединить в поэме Христа и красногвардейцев как попутчиков в гармонический мир не была случайной, она была Блоком выстрадана. Он верил в сродство революционных и христианских истин. Он полагал, что если бы в России было истинное духовенство, оно пришло бы к этой же мысли.

Блок. Двенадцать

Черный вечер.
Белый снег.
Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек.
Ветер, ветер –
На всем божьем свете!

Завивает ветер
Белый снежок.
Под снежком – ледок.
Скользко, тяжко,
Всякий ходок
Скользит – ах, бедняжка!

От здания к зданию
Протянут канат.
На канате – плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию!»
Старушка убивается – плачет,
Никак не поймет, что значит,
На что такой плакат,
Такой огромный лоскут?
Сколько бы вышло портянок для ребят,
А всякий – раздет, разут...
Старушка, как курица,
Кой-как перемотнулась через сугроб.
– Ох, Матушка-Заступница!
– Ох, большевики загонят в гроб!

Ветер хлесткий!
Не отстает и мороз!
И буржуй на перекрестке
В воротник упрятал нос.

А это кто? – Длинные волосы
И говорит вполголоса:
– Предатели!
– Погибла Россия! –
Должно быть, писатель –
Вития...

А вон и долгополый –
Сторонкой – за сугроб...
Что нынче невеселый,
Товарищ поп?

Помнишь, как бывало
Брюхом шел вперед,
И крестом сияло
Брюхо на народ?..

Вон барыня в каракуле
К другой подвернулась:
– Ужь мы плакали, плакали...
Поскользнулась
И – бац – растянулась!

Ай, ай!
Тяни, подымай!

Ветер веселый
И зол и рад.
Крутит подолы,
Прохожих косит,
Рвет, мнет и носит
Большой плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию»...
И слова доносит:

И у нас было собрание...
...Вот в этом здании...
...Обсудили –
Постановили:
На время – десять, нá ночь – двадцать пять...
...И меньше – ни с кого не брать...
...Пойдем спать...

Поздний вечер.
Пустеет улица.
Один бродяга
Сутулится,
Да свищет ветер...

Эй, бедняга!
Подходи –
Поцелуемся...

Хлеба!
Что впереди?
Проходи!

Черное, черное небо.

Злоба, грустная злоба
Кипит в груди...
Черная злоба, святая злоба...

Товарищ! Гляди
В оба!

2

Гуляет ветер, порхает снег.
Идут двенадцать человек.

Винтовок черные ремни,
Кругом – огни, огни, огни...

В зубах – цыгарка, примят картуз,
На спину б надо бубновый туз!

Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!

Тра-та-та!

Холодно, товарищ, холодно!

– А Ванька с Катькой – в кабаке...
– У ей керенки есть в чулке!

– Ванюшка сам теперь богат...
– Был Ванька наш, а стал солдат!

– Ну, Ванька, сукин сын, буржуй,
Мою, попробуй, поцелуй!

Свобода, свобода,
Эх, эх, без креста!
Катька с Ванькой занята –
Чем, чем занята?..

Тра-та-та!

Кругом – огни, огни, огни...
Оплечь – ружейные ремни...

Революционный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!

Товарищ, винтовку держи, не трусь!
Пальнем-ка пулей в Святую Русь –

В кондовую,
В избяную,
В толстозадую!

Эх, эх, без креста!

3

Как пошли наши ребята
В красной гвардии служить –
В красной гвардии служить –
Буйну голову сложить!

Эх ты, горе-горькое,
Сладкое житье!
Рваное пальтишко,
Австрийское ружье!

Мы на горе всем буржуям
Мировой пожар раздуем,
Мировой пожар в крови –
Господи, благослови!

4

Снег крутит, лихач кричит,
Ванька с Катькою летит –
Елекстрический фонарик
На оглобельках...
Ах, ах, пади!..

Он в шинелишке солдатской
С физиономией дурацкой
Крутит, крутит черный ус,
Да покручивает,
Да пошучивает...

Вот так Ванька – он плечист!
Вот так Ванька – он речист!
Катьку-дуру обнимает,
Заговаривает...

Запрокинулась лицом,
Зубки блещут жемчугом...
Ах ты, Катя, моя Катя,
Толстоморденькая...

5

У тебя на шее, Катя,
Шрам не зажил от ножа.
У тебя под грудью, Катя,
Та царапина свежа!

Эх, эх, попляши!
Больно ножки хороши!

В кружевном белье ходила –
Походи-ка, походи!
С офицерами блудила –
Поблуди-ка, поблуди!

Эх, эх, поблуди!
Сердце ёкнуло в груди!

Помнишь, Катя, офицера –
Не ушел он от ножа...
Аль не вспомнила, холера?
Али память не свежа?

Эх, эх, освежи,
Спать с собою положи!

Гетры серые носила,
Шоколад Миньон жрала,
С юнкерьем гулять ходила –
С солдатьем теперь пошла?

Эх, эх, согреши!
Будет легче для души!

6

Опять навстречу несется вскачь,
Летит, вопит, орет лихач...

Стой, стой! Андрюха, помогай!
Петруха, сзаду забегай!..

Трах-тарарах-тах-тах-тах-тах!
Вскрутился к небу снежный прах!..

Лихач – и с Ванькой – наутек...
Еще разок! Взводи курок!..

Трах-тарарах! Ты будешь знать,
. . . . . . . . . . .
Как с девочкой чужой гулять!..

Утек, подлец! Ужо, постой,
Расправлюсь завтра я с тобой!

А Катька где? – Мертва, мертва!
Простреленная голова!

Что, Катька, рада? – Ни гу-гу...
Лежи ты, падаль, на снегу!..

Революцьонный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!

7

И опять идут двенадцать,
За плечами – ружьеца.
Лишь у бедного убийцы
Не видать совсем лица...

Всё быстрее и быстрее
Уторапливает шаг.
Замотал платок на шее –
Не оправиться никак...

– Что, товарищ, ты не весел?
– Что, дружок, оторопел?
– Что, Петруха, нос повесил,
Или Катьку пожалел?

– Ох, товарищ, родные,
Эту девку я любил...
Ночки черные, хмельные
С этой девкой проводил...

– Из-за удали бедовой
В огневых ее очах,
Из-за родники пунцовой
Возле правого плеча,
Загубил я, бестолковый,
Загубил я сгоряча... ах!

– Ишь, стервец, завел шарманку,
Что ты, Петька, баба, что ль?
– Верно, душу наизнанку
Вздумал вывернуть? Изволь!
– Поддержи свою осанку!
– Над собой держи контроль!

– Не такое нынче время,
Чтобы нянчиться с тобой!
Потяжеле будет бремя
Нам, товарищ дорогой!

– И Петруха замедляет
Торопливые шаги...

Он головку вскидавает,
Он опять повеселел...

Эх, эх!
Позабавиться не грех!

Запирайте етажи,
Нынче будут грабежи!

Отмыкайте погреба –
Гуляет нынче голытьба!

8

Ох ты, горе-горькое!
Скука скучная,
Смертная!

Ужь я времячко
Проведу, проведу...

Ужь я темячко
Почешу, почешу...

Ужь я семячки
Полущу, полущу...

Ужь я ножичком
Полосну, полосну!..

Ты лети, буржуй, воробышком!
Выпью кровушку
За зазнобушку,
Чернобровушку...

Упокой, господи, душу рабы твоея...

9

Не слышно шуму городского,
Над невской башней тишина,
И больше нет городового –
Гуляй, ребята, без вина!

Стоит буржуй на перекрестке
И в воротник упрятал нос.
А рядом жмется шерстью жесткой
Поджавший хвост паршивый пес.

Стоит буржуй, как пес голодный,
Стоит безмолвный, как вопрос.
И старый мир, как пес безродный,
Стоит за ним, поджавши хвост.

10

Разыгралась чтой-то вьюга,
Ой, вьюгá, ой, вьюгá!
Не видать совсем друг друга
За четыре за шага!

Снег воронкой завился,
Снег столбушкой поднялся...

– Ох, пурга какая, спáсе!
– Петька! Эй, не завирайся!
От чего тебя упас
Золотой иконостас?
Бессознательный ты, право,
Рассуди, подумай здраво –
Али руки не в крови
Из-за Катькиной любви?
– Шаг держи революцьонный!
Близок враг неугомонный!

Вперед, вперед, вперед,
Рабочий народ!

11

И идут без имени святого
Все двенадцать – вдаль.
Ко всему готовы,
Ничего не жаль...

Их винтовочки стальные
На незримого врага...
В переулочки глухие,
Где одна пылит пурга...
Да в сугробы пуховые –
Не утянешь сапога...

В очи бьется
Красный флаг.

Раздается
Мерный шаг.

Вот – проснется
Лютый враг...

И вьюгá пылит им в очи
Дни и ночи
Напролет...

Вперед, вперед,
Рабочий народ!

12

Вдаль идут державным шагом...
– Кто еще там? Выходи!
Это – ветер с красным флагом
Разыгрался впереди...

Впереди – сугроб холодный,
– Кто в сугробе – выходи!..
Только нищий пес голодный
Ковыляет позади...

– Отвяжись ты, шелудивый,
Я штыком пощекочу!
Старый мир, как пес паршивый,
Провались – поколочу!

Скалит зубы – волк голодный –
Хвост поджал – не отстает –
Пес холодный – пес безродный...
– Эй, откликнись, кто идет?

– Кто там машет красным флагом?
– Приглядись-ка, эка тьма!
– Кто там ходит беглым шагом,
Хоронясь за все дома?

– Все равно, тебя добуду,
Лучше сдайся мне живьем!
– Эй, товарищ, будет худо,
Выходи, стрелять начнем!

Трах-тах-тах! – И только эхо
Откликается в домах...
Только вьюга долгим смехом
Заливается в снегах...

Трах-тах-тах!
Трах-тах-тах...

Так идут державным шагом,
Позади – голодный пес,
Впереди – с кровавым флагом,
И за вьюгой невидим,
И от пули невредим,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз –
Впереди – Исус Христос.

«Сегодня я – гений!» - так написал Александр Александрович Блок , поэт-символист, закончив работу над своим, пожалуй, главным произведением – поэмой «Двенадцать». Октябрьская революция 1917 года, которой посвящена поэма, стала событием, разделившим жизнь всех людей начала ХХ века на ДО и ПОСЛЕ. Те, кто не смог принять новую власть и ценности, установленные ею, эмигрировали из России навсегда. Те же, кто остался, должны были раз и навсегда определиться со своим отношением к тому, что произошло. Символист Блок услышал «музыку революции» и призвал всех современников последовать его примеру.

«Двенадцать» - эпическая поэма, отражающая картины реальности и напоминающая больше калейдоскоп. Сюжет довольно прост: двенадцать красноармейцев, военный патруль, поддерживают порядок в городе во время комендантского часа. Но на самом деле картины-главки, сменяющиеся, как в детском калейдоскопе, складываются в масштабную панораму постреволюционных дней.

Начинается поэма с символического образа ветра – некоей стихии, которая сметает все на своем пути, причем стихия эта всеобъемлющая: «Ветер на всем божьем свете» . Несложно угадать в этом очистительном вихре саму революцию, ведь именно ветер разгоняет остатки «старого мира»: «барыньку в каракуле» , «расстригу-попа» , старушку, напоминающую курицу, и квинтэссенцию всего старого мира – безродного пса, который плетется, поджав хвост.

Новый мир символизируют двенадцать красноармейцев – «апостолы новой веры», как принято их называть. Очень разношерстная компания, надо сказать. Из отдельных деталей складывается пугающий образ: «винтовок черные ремни» , «в зубах цигарка» , «примят картуз» , и как будто апофеоз всему – «на спину б надо бубновый туз» . Эта деталь говорит о многом: такой знак явственно указывал на каторжанина, а на каторгу, как известно, ссылали за тяжелые преступления – убийство, грабеж, насилие. Итак, апостолы новой веры имеют темное прошлое, но светлое будущее.

Поэма построена на контрасте : «черный вечер» и «белый снег» . Однако ветер как будто стирает границу между этими образами. При этом складывается вполне символическая картина. Именно образы старого мира связаны со светом: «Кругом огни, огни, огни…» А новый мир не только с черными ремнями винтовок, но и черной злобой, кипящей в их сердцах. Эту злобу автор называет «святой» , потому что она копилась столетиями, пока господствовало крепостное право – право одних людей измываться над другими.

И в то же время это «грустная злоба» . Такую оценку дает уже повествователь – герой-интеллигент, понимающий весь ужас положения, но не имеющий возможности что-либо изменить. Действительно, остается только грустить и скорбеть. Образ повествователя является сквозным. Это он видит ночной заснеженный город, по которому идут двенадцать человек. Это он увидел плакат об Учредительном собрании, и буржуя, и старушку-«курицу», и всех остальных героев старого мира. Это он чувствует настроение освобожденного народа, которому все теперь позволено, который «был никем» , но «станет всем» :

Запирайте етажи,
Нынче будут грабежи!
Отмыкайте погреба –
Гуляет нынче голытьба!

На фоне подобного настроения вполне логичным выглядит убийство «толстоморденькой» Катьки, которая «с юнкерьем гулять ходила, с солдатьем теперь пошла» . Эта сцена – композиционный центр поэмы. Катька – звено, связующее старый мир и новый в лице Петьки, одного из двенадцати красноармейцев. И теперь, когда Петька из-за ревности к «буржую Ваньке» самолично убивает Катьку, у него развязаны руки для дальнейших преступлений. Ведь «не такое нынче время, чтобы нянчиться с тобой» .

Есть ли будущее у тех, кто «вдаль идет державным шагом» ? Для кого теперь «свобода без креста» , а значит, никаких нравственных запретов больше нет? Ведь идут они «без имени святого» . Но в финале поэмы неожиданно возникает образ Иисуса Христа . До сих пор никто не может дать окончательной оценки этому образу в поэме. Ведь для верующих людей появление бога во главе убийц и уголовников выглядит святотатством. Но и расценить появление Христа как попытку освятить революцию тоже невозможно. Что же остается?

Сам Блок записал у себя в дневнике: «К сожалению, Христос». Ведь другого пока нет, а надо другого. Но пока - «в белом венчике из роз впереди Исус Христос» . Как символ веры, как мученик, принявший на себя все грехи человечества, которое никак не может добиться жизненной справедливости.

Наверное, от того, какую оценку дать этому символу, и будет зависеть разгадка поэмы: что это – благословение или проклятие революции? Очевидно, что каждое последующее поколение найдет свое объяснение. Но до тех пор, пока эта поэма будет тревожить умы и сердца людей, произведение будет воистину гениальным.