Веста Боровикова

- Роман Григорьевич, Вы выступали в БДТ, и я уже знаю об овации в полчаса, которую устроила вам питерская публика.

27 минут. Не полчаса. В двухтысячном зале. Они аплодировали неистово, завороженно. Этого не было в их театре давно, как они сказали. Они очень любят мой театр, это правда. Я всегда привожу к ним премьеру. И надо еще понимать, что мы играли в зале, где все они были. Все поэты. И Блок, и Мандельштам.

- То есть Мандельштам приехал в гости к Мандельштаму?

Совершенно верно. Он жил рядом, ведь театр в центре. И там ни-че-го в зале не изменилось. Хотя и делали ремонт.

- Что послужило идеей для рождения спектакля «Мандельштам»?

Театр потерял способность ставить поэтические произведения. Проще ставить бытовую драму. Смешные, грустные зарисовки из жизни, в которой мы живем. Но когда встала проблема перемены духа в театре, то решить её было возможно лишь поэзией. Потому что поэзия - это вершина всего. Но никто из наших великих поэтов на сцену не попал. Марина Цветаева носила и читала «Федру» в студии Вахтангова в те годы. И Вахтангов сказал: «Нет». Она второй раз приходила читать. И второй раз был отказ. И до тех пор, пока я не поставил «Федру» в театре на Таганке с Аллой Демидовой, драматургия Цветаевой интереса не вызывала. А я знаю, что без поэзии воспитать артиста сегодня в ощущении собственного духа и тела и соприкосновении с мирозданием не-воз-мож-но.

Потому что хороший артист – это тот, кто чувствует, как его направляет энергия, которая руководит вселенским процессом. Если артист слышит эти ноты оттуда, он совершенно по-другому играет каждый спектакль. Игорь Неведров и Дима Бозин первые получили возможность через свой организм пропускать те сигналы и волны, которые идут сверху. Все планируется, строится и разрушается наверху, но очень мало людей, которые слышат сигналы сверху. И могут их транслировать. И театр сейчас должен меняться не оформлением, не количеством смеховых раздражителей, не передразниванием вождей и животным смехом публики. Всё это подножный корм. И все это неправда.

Сейчас Миша Ефремов подражает Сталину, его интонации и так далее. Но все это - не о Сталине. Потому что Сталин – это порождение энергетической силы там, над всеми нами. Она выбрала его, чтобы люди очнулись. К сожалению, это не произошло.

- Вы хотите сказать, что зло является слугой Бога?

Конечно. Для того, чтобы люди не погрязли во зле, приходит его воплощение. А если сказать грамотно, то эта высшая энергия периодически вызывает рост энергии творчества. И появляется Серебряный век, например. Вспышка, и потом мы получили ошметки от нее. И больше эта энергия на землю не приходила. Поэтому сейчас мы наблюдаем пустые головы, низменные намерения и нежелание служить этому вселенскому энергетическому потоку.

- А как он работает? Например, в музыке?

Музыка – это, прежде всего волны, которые отправляются туда, вверх, а потом возвращаются оттуда на землю, и рождаются великие музыкальные произведения. Я очень примитивно объяснил этот процесс, но вы меня понимаете.

- Не все хотят пропускать через себя этот поток энергии. Потому что тот, кто к нему подключается, становится мишенью.

Это не имеет значения. Это и есть выбор. Как он может не стать мишенью, если вокруг – темнота?

- Вы только что создали афоризм.

- …и поэтому тех, кто чувствовал эти потоки, их миллионами отправляли подальше. А они там, в тюрьмах, на стенах оставляли свои строки. И эти строки читали. Но эта черная энергия. И ее в пять раз больше, чем остальной энергии на земном шаре.

- То есть любви в пять раз меньше, чем боли, страха, подлости и насилия?

В пять раз меньше.

- То есть за каждую минуту любви мы будем платить пятью минутами страданий?

Совершенно верно. Или – гибелью. Но те, которые уходят, свет там, наверху, увеличивают. И когда придет оборот всей этой гигантской структуры опять на землю, может быть, что-то изменится. Но этот приход надо готовить. Для взрыва, для всплеска небесного света людям на земле.

- Ваша миссия - это подготовить приход света?

- Далеко не все это понимают.

А зачем? У них есть ирония. И смех. Они говорят: «Сумасшедший!» - «Да, сумасшедший». - «В искусстве нельзя не быть сумасшедшим».

- Почти все ваши спектакли – об отсутствии любви. «Служанки» – о том, что любовь невозможна в рабстве. «Давай займемся сексом» - о попытке спрятаться от отсутствия любви в секс…

Этот спектакль - вообще наш вопль! Люди хотят любви даже в сумасшедшем доме. Но не получают, потому что она уходит из этого мира. Сейчас я тружусь над «Мелким бесом» Сологуба. Это все – о нас. Мелкий бес никуда не делся. Он процветает сегодня. И свою молитву ненависти он реализует. Когда-то я впервые поставил его в Русском театре в Риге. Здесь я даже не мог заикнуться о том, что хочу его поставить. Решил попробовать в Риге. Там меня привели в ЦК партии к человеку, который отвечал за культуру. Он меня выслушал и подписал разрешение. Приезжаю в начале сентября, разрешение действует. Прошу: «Я бы хотел встретиться с этим человеком». А мне говорят: «Он летом поехал с семьей в Париж и там остался». И я вспомнил его взгляд, когда он подписывал это разрешение. Он знал, что уедет. И в Русский театр в Риге впервые пошли эстонцы, именно на мой спектакль. Успех был ошеломляющий. И буквально в прошлом году они меня пригласили на годовщину «Мелкого беса» в Русский театр.

- То есть времени нет? Оно прорастает новыми побегами на старом месте?

Совершенно верно. Энергетика сохраняется там, куда она пришла. Человек, который открыл мне этот клапан в Риге, так и не вернулся. Но несколько раз оттуда передавал мне приветы.

- Видите, как важно встретить своих.

Можно ведь и не встретить своих. Если нет той же волны.

- Сологуб в предисловии к роману писал примерно так: «Вы думаете, это автор такой злой и нехороший? Нет, друзья, это автор написал о вас. Это вы - злые и нехорошие». Вы могли бы подписаться под этими словами?

Думаю, он многого не сказал. Действие в романе происходит на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков. Персонажи романа принимали участие в революции и строили новое государство. Это они в один день отказались от Бога. Он ведь не выдумал никого. Это интеллигенция, учителя гимназии. Будущие бойцы с самедержавием. И все монологи героя есть подготовка к убийству. Там есть гениальный монолог о том, что мысль об убийстве уже есть убийство. И то, как воспитывают гимназистов, и как дирекция следит за гимназистами, и то, в чем гимназисты участвуют в свободное время - участвуют в сражении - это все говорит о том, что «будет беда». Все это очень важные вещи. Сологуб хотел уехать.Но его жена покончила жизнь самоубийством, и он остался. Он перестал общаться с людьми, и его впервые стали называть «старик». Это великий писатель, и то, что он незаслуженно вошел в историю литературы без великой славы, это неверно. Его сто лет не издают. А у него есть и пьесы. Пьесу «Мелкий бес» он написал сам. И участвовал в постановке.

Скандально известный режиссёр Роман Виктюк делает основной составляющей своих спектаклей эротику. В постановке его пьес, диалогах и нарядах актёров, а так же - в музыкально - танцевальном оформлении всего, что он ставит на сцене и в кино, чувственное начало - одна из главных тем. Сам Роман Григорьевич объясняет это тем, что только секс позволяет человеку быть естественным: «Любовь…основная заповедь природы человека… Всё остальное надумано государством, партиями, властями». Такая точка зрения на актёрскую деятельность принесла Виктюку не только известность в России и многих странах мира, но и массу всевозможных наград. Однако, вопрос о жене Романа Виктюка, который интересует его поклонниц, сам режиссёр настойчиво обходит стороной, несмотря на активное прославление любви.

Сказав в одном из интервью, что у него однажды была жена, режиссёр долго и замысловато бродил вокруг ответа на вопросы о ней, придумывая отговорки, отвлекаясь на другие темы. В конце концов, он, с наигранным жеманством признался в том, что её звали Т. Масленникова, а больше он о ней ничего говорить не собирается. Правда ли это, неизвестно - Роман Григорьевич слывёт великим путаником и мистификатором не только у журналистов, но и у многих своих знакомых и друзей. На прямой вопрос, есть ли у него дети, Виктюк так же неопределённо-уклончиво ответил: «Многие зовут меня папой» и углубился в дебри воспоминаний о проделках слишком надоедливых ненормальных поклонниц.

Ходят слухи о том, что в юности он безумно влюбился в актрису Людмилу Гурченко, после просмотра фильма «Карнавальная ночь», но была это любовь мужчины, зрителя или режиссёра, понять трудно. В любом случае, у Виктюка есть любимые актрисы, к которым он относится с особой нежностью и даже ставит «под них» свои спектакли. Однако любимых актёров у него тоже немало, вот почему знаменитый режиссёр у некоторых людей имеет репутацию мужчины нетрадиционной сексуальной ориентации. Так это, или нет - неважно, потому, что взрослый человек имеет право сам выбирать себе стиль жизни и никому не обязан отчитываться о своей личной жизни. Но мысли насчёт того, что настоящий актёр должен быть бисексуалом, Роман Григорьевич высказывает часто и возмущается теми, кто не зная «любви и сексуального полёта», пытается «втиснуть его в убогие рамки».

В студенчестве в Виктюка была влюблена его сокурсница актриса Валентина Талызина. Она рассказывала о том, что уже тогда увидела в нём задатки богатейшей одарённости и принимала его отважную самоуверенность и самовлюблённость как должное. Какими были её отношения с будущим революционером сцены, неважно, она просто любила и ходила Виктюком ним как привязанная, а он принимал это как должное. Талызина разочаровалась в Виктюке, как в человеке, забывшем ради своих амбиций старых друзей и не раз подводившим их и своих актёров. Вероятно, в грандиозные концепции Виктюка о смысле жизни не вписывается то, что мало связано с сексом. Какой должна быть в подобной ситуации жена Романа Виктюка и нужна ли она ему вообще - вопрос трудный.

– Роман Григорьевич, вы, конечно, помните, как в советское время чиновники закрывали ваши спектакли. Но то же происходит и в наши дни: в начале февраля ректор Белгородского института культуры и искусства запретил ставить на студенческой сцене Гришковца и Вырыпаева. Причем в современной России это не единичный случай. Получается, что цензура возвращается? Или это лучше назвать конъюнктурой?

– Конечно. А разве вы не видите, как нарастает желание власти поглотить культуру?! Оно нарастает как снежный ком, который несется с ураганной скоростью. Поэтому я решил поставить спектакль, в котором тема Власти и Творца была бы актуальной. И я вспомнил о Рудольфе Лотаре, который в начале ХХ века написал пьесу «Король-Арлекин», но ее запретили по всей Европе. Потому что Лотар с болью прокричал, что Творец и Власть – это две совершенно разные структуры. И не может быть проникновения одного в другое. Эту пьесу великий Таиров поставил до революции в Камерном театре. Но ее и здесь запретили. После революции он опять ее поставил. И опять ему посоветовали, чтобы пьеса в Москве не шла. Она была запрещена везде. Мало того, я обратился в Театр Пушкина (бывший Камерный театр. – «НИ»), хотел найти в литературной части таировский экземпляр, но мне и вовсе сказали, что такая пьеса никогда не ставилась на этой сцене. Тогда я поехал в Петербург, где в Театральной библиотеке раздобыл пять экземпляров, изъятых цензурой. Из них я и составил тот вариант пьесы, который, как мне кажется, ближе к Таирову и к Камерному театру. И вот скоро полгода, как мы играем этот спектакль.

– А не было опасений, что вас обвинят в излишне смелых суждениях о власти?

– Я не только опасался, но и был уверен, что найдутся люди, которые знают, как и за что эту пьесу запрещали при советской власти. Там ведь такие мощные ассоциации, что она актуальна в любую эпоху. Но, к счастью, произошло так, что мы спокойно играем. Принимают замечательно, и артисты довольны. А я рад, что стал первым в данной ситуации (еще до белгородской истории), кто обратился к теме Власти и Творца. Кстати, я знаю многих режиссеров, которые боятся высказываться на подобные темы. Но в этом страхе тоже заключается конъюнктура. Причем ведь конъюнктура на пустом месте не рождается. Ее черты были видны и в предыдущие годы. Вспомните, какие горячие дискуссии разгорелись, когда в Большом театре поставили оперу Десятникова «Дети Розенталя».

– Вы, кажется, защищали эту постановку…

– Я имел смелость встать на защиту, поскольку видел, как депутаты уходили из зала после первого действия, а разговаривали так, как будто они посмотрели весь спектакль. Их даже не интересовало, что же там во второй части. И я помчался на телевидение – в передачу, где сидела масса людей, которая тоже не видела эту оперу. Но они все дружно говорили о том, что это мерзотина, что это недопустимо, что это издевательство. Хотя не видели ни-че-го. Я попросил показать фрагмент из второго действия и спросил у них: «В чем здесь крамола? И в чем здесь ваш вкус и ваша идеология втаптываются в грязь?» Когда они увидели – они замолчали. На этом дискуссия закончилась. Но я попытался им сказать, что в искусстве врать нельзя. И любой режиссер через свое сценическое произведение должен смело говорить все, что думает об этой стране и о нас с вами. Но режиссеры боятся этого: Творец приходит к Власти, понимая, что он не уважает Власть и что он иронизирует над ней. Власть тоже понимает, что Творец пришел попросить денег. И оба делают вид, что обожают друг друга. Те улыбаются и эти улыбаются. Две фальшивые мимики – это и есть сегодняшнее взаимоотношение Власти и Творца... Недавно нас приглашали в Думу и объяснили, что государство не может заниматься субсидией театра в тех объемах, в которых делает это сейчас. Теперь большинство театров должны будут самостоятельно зарабатывать деньги, не рассчитывая на полную поддержку государства. И на мой взгляд, это смертельно, потому что является сознательным убийством театра. Ведь ни один театр не способен сам по себе существовать.

– При этом в вашем театре ситуация еще сложнее, поскольку лет на десять затянулась реконструкция и, судя по холоду в вашем кабинете, завершится она не скоро…

– Она затянулась, потому что, уходя, Лужков подписал все бумаги и выделил деньги. И мы уже с радостью его благодарили, но пришел новый человек, и пока все остановилось. Но мы ждем. Я даже обращался к нему с экрана телевизора – рассказал о проблемах нашего театра, потому что десять лет мы согреваем эти стены своим здоровьем. И все равно репетируем и ездим по миру с гастролями, а в Москве арендуем площадки, чтобы показать спектакли. Это подвиг, потому что аренда чудовищно дорогая. Недавно были на гастролях в США. Как восторженно нас принимали! Но когда я сказал им, что в России у нас уже десять лет идет ремонт, мне не поверили. Ничего подобного в Америке и близко быть не может.

Лучшие дня

– Пока у нас бьются с модернизацией, Жванецкий правильно сказал: какие могут быть нанотехнологии, когда наука США давно опередила Россию. Пусть Америка остановится лет на десять – мы хотя бы догоним…

– Театральное образование в таком же трагическом состоянии. Потому что российская театральная школа готовит артистов для «Горя от ума» и крайне мало учитывает сценический опыт второй половины ХХ века. И я с этим борюсь, будучи профессором ГИТИСа, но я ведь могу только на своем курсе это реализовать. Потому что без Хармса, Ионеско, Беккета, Камю, Сартра, Жана Жене и многих других в современной культуре делать нечего. Поэтому в России не может быть мюзикла, поскольку мюзикл требует совершенно другого мировоззрения. И свободы!

– Свобода как раз есть…

– Свободы нет, потому что она появится только тогда, когда у каждого артиста будет колоссальный багаж культуры. Когда артист будет владеть всеми системами, начиная с биомеханики Мейерхольда, а не только системой Станиславского. Например, мои артисты сейчас в репетиционном зале занимаются мистическими структурами. Без этого они не смогут играть в современном спектакле. И нужно забыть о делении на вахтанговскую, щепкинскую, мхатовскую и прочие школы. Давно уже все перемешалось.

– Погодите, но вы ведь сами знаете, как на репетициях вашего спектакля «Сон Гафта» Филиппенко и Гафт до хрипоты спорили, какая школа выше – вахтанговская или Школа-студия МХАТ…

– Ну это они шутили. Будьте уверены: играют они в одном стиле. И в Интернете есть потрясающие отзывы людей, которые посмотрели этот спектакль. Кстати, когда мы его репетировали, по телевидению шел громкий опрос «Имя России», где лидировал Сталин, а у нас спектакль на антисталинскую тему. И мы в спектакле лопотали одно об этом тиране, а включали телевизор – и слышали совершенно другое. Мы слышали, что этот убийца, оказывается, модернизировал Россию, поднял науку, сельское хозяйство и прочее. Но никто не хотел вспоминать, сколько миллионов жизней он погубил. Я помню, как академик в одной из программ сказал, что это беда, если страна до сих пор ничего не поняла и называет Сталина своим кумиром.

– Почему так происходит?

– Очень просто: Моисей 40 лет водил по пустыне евреев, хотя, если посмотреть по карте, это расстояние можно за неделю преодолеть. И сразу вопрос: зачем он так долго блуждал с ними в песках? А просто те поколения, которые жили в рабстве, должны были исчезнуть, чтобы не осталось памяти о былых страданиях. То же самое и со Сталиным – пока эта память о советской власти жива, ничего хорошего быть не может. Союз рухнул в 1991 году, значит, с 2031 года можно пытаться начинать на освобожденной памяти строить новое сознание.

– Кстати, а как сегодня принимают «Сон Гафта»? Спорит публика с вашим «антисталинизмом»?

– Нет. Сегодня публика, которая ходит в театр, очень отличается от той, которая смотрит телевизор и голосует за Сталина. А лет двадцать назад было иначе. Когда я поставил в Театре Вахтангова пьесу английского драматурга Паунелла «Уроки мастера», где были Сталин, Шостакович, Прокофьев и Жданов, в зале творилось что-то невообразимое. Ульянов играл Сталина. И конечно, играл так, как не играл всех советских полководцев. Он правду о тиране давал в той дозе, которая была возможна. И в конце спектакля старухи выстраивались перед сценой и кричали: «Позор! Позор! Позор! Отдайте нам нашего Сталина!» И Ульянов на поклонах прятался за моей спиной: «Роман Григорьевич, я их боюсь». Я говорю: «Вы же их сами и создали». Вот тогда была такая реакция. Сейчас, к счастью, этого нет. А первое мое «впечатление» от сталинского режима было таким: когда я учился в 10-м классе, в кабинет ввалились гэбисты и назвали фамилии некоторых моих одноклассников. Ребята собрали вещи, и больше мы никогда их не видели. Это было во Львове – я учился в школе, которая стояла впритык к тюрьме. И с верхнего этажа был виден тюремный двор, откуда вывозили в Сибирь «изменников родины». Какие там были проклятья! Таких криков по поводу власти я не слышал больше никогда.

– А как же вы выживали при таком режиме, ведь вам наверняка приходилось участвовать во всех комсомольских мероприятиях?

– Ну здесь во многом помогло домашнее воспитание. Например, когда нужно было возлагать цветы к сталинскому монументу в парке, я забинтовал руки, капнул красной краски и пришел в школу, как будто у меня раны на руках. Учительница очень переживала, но не из-за ран, а из-за того, что не смогу принять участия в этом ритуальном действе.

– А позже вам ведь приходилось ставить «датские» спектакли – к годовщине, скажем, Октябрьской революции? Ведь любой советский режиссер без этого немыслим…

– И здесь я хитрил, как умел. Например, было 100 лет со дня рождения Ленина. Я работал в тверском театре, и вдруг на обкоме партии объявляют, что театр должен поставить спектакль к этой славной дате. Я вышел на трибуну и сказал, что в Музее Ленина обнаружил письма Клары Цеткин к Надежде Крупской, в которых Цеткин пишет, что Ленин мечтал, если в России будет наша власть, то молодежь должна увидеть на сцене пьесу Шиллера «Ковале унд Либе». Коммунисты не понимали, какая ковале и какая либе, но когда я перевел: «Коварство и любовь», то первый секретарь Корытков сказал: «У, б…дь, без бумажки говорит и как». В общем, пьесу утвердили к постановке. Прошло немного времени, и в Россию приехал Мастроянни (снимался в «Подсолнухах»). Кто его привел на спектакль, я не знаю, но он кричал, что это Европа, что здесь не медведи, не снега, а есть настоящее искусство. И попросил встречи с режиссером. Я приехал – иду ему навстречу, как он издалека кричит: «Дженио!» Я говорю: «Я не Дженио, я Роман». Он опять: «Дженио, Дженио!» (то есть «гений» по-итальянски). Тогда я попросил его написать отзыв о постановке. И он написал фантастический текст. Конечно, в тот же день это попало в КГБ, и там сказали, что если капиталисту спектакль нравится – значит, в постановке есть «неконтролируемые ассоциации». «Коварство и любовь» сняли из репертуара, а я уехал из Твери... Прошли годы, я работал в разных театрах и, наконец, устроился главным режиссером в Вильнюсе. Первым делом хотел поставить «Месяц в деревне». Но артист, который должен был играть Ракитина, мне не нравился. Тогда я сказал руководству: «А мы можем позвать Мастроянни» Они закричали: «Что вы, у нас нет столько денег, он нас разорит». Я говорю: «Давайте мы соберем пресс-конференцию». Собрали. И я сказал, что если бы не Мастроянни то меня бы в свое время не уволили из тверского театра, а из-за него моя жизнь сложилась иначе. Журналисты это напечатали, и газета попала к нему в руки. И вдруг он позвонил в театр: «Спросите у Романа, чем я могу искупить свою вину». Я передал: «Скажите, чтобы он бесплатно согласился сыграть». И он согласился. Но это был 1996 год – спустя несколько месяцев Мастроянни умер...

Роман Григорьевич Виктюк. Родился 28 октября 1936 года во Львове. Советский, российский и украинский театральный режиссёр, Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (2003), Народный артист Украины (2006), Народный артист Российской Федерации.

Родители были учителями.

Уже в школьные годы Роман Виктюк проявлял интерес к актёрской деятельности. В частности, вместе с друзьями и одноклассниками он ставил небольшие спектакли.

После школы отправился в Москву и поступил на актерский факультет ГИТИСа, который закончил в 1956 году, мастерская Орловых. Также его преподавателями были Анатолий Эфрос и Юрий Завадский.

По окончании вуза 1956 году актёрского факультета ГИТИСа работал в театрах Львова, Киева, Калинина и Вильнюса. Преподавал в студии Театра имени Франко в Киеве.

В 1970-1974 годах был ведущим режиссёром в Русском драматическом театре Литовской ССР (ныне Русский драматический театр Литвы).

Поставил пьесу П. Шеффера «Чёрная комната» (премьера 29 января 1971), романтическую драму Юлиуша Словацкого (в переводе Бориса Пастернака) «Мария Стюарт», «Валентин и Валентина» М. Рощина (1971), «Любовь - книга золотая» А. Толстого, «Дело передаётся в суд» А. Чхаидзе, «Принцесса и дровосек» Г. Волчек и М. Микаэлян (1972), «С любимыми не расставайтесь» А. Володина, «Встречи и расставания» А. Вампилова, «Продавец дождя» Р. Нэша (1973).

Позднее приглашался в Вильнюс для постановок в Русском драматическом театре «Уроков музыки» Л. С. Петрушевской (премьера 31 января 1988) и «Мастера и Маргариты» по М. А. Булгакову (премьера 20 октября 1988).

Начиная с середины 1970-х Роман Виктюк ставит спектакли в столичных театрах, среди которых «Царская охота» в Театре им. Моссовета, «Муж и жена снимут комнату» и «Татуированная роза» во МХАТе, «Утиная охота» А. Вампилова и «Уроки музыки» Л. Петрушевской в Студенческом театре МГУ (был запрещён).

В 1988 году на сцене театра «Сатирикон» Роман Виктюк поставил свой самый известный спектакль - «Служанки», по пьесе Ж. Жене. Благодаря разработке особой актёрской пластики Валентином Гнеушевым, хореографии Аллой Сигаловой, подбору музыки Асафом Фараджевым, костюмам Аллы Коженковой, гриму Льва Новикова, - в сочетании с актёрской игрой Константина Райкина (Соланж), Николая Добрынина (Клер), Александра Зуева (Мадам) и Сергея Зарубина (Мсьё), - Виктюку удалось создать неповторимый спектакль, который был показан во многих странах мира, собрал восторженные отзывы прессы, а самого режиссёра сделал одним из самых узнаваемых и известных театральных деятелей.

Спектаклем «М. Баттерфляй» (1990), по пьесе Д. Г. Хуана, открылся Театр Романа Виктюка, объединивший артистов из разных театров, близких режиссёру своим мировоззрением. Роман Виктюк также является основателем (вместе с Игорем Подольчаком и Игорем Дюричем) Фондa Мазоха (1991, Львов).

Ключевая составляющая его спектаклей - эротика.

Сам Виктюк по этому поводу отмечал: "А потому что только в сексе человек проявляется естественно. В жизни люди настолько закрыты! Причина тому и злость, и ненависть – это норма нашего существования. Невозможно пробиться от одного человека к другому. И сокращение этого расстояния зависит от длины пениса. Ну, не морщьтесь, душечка, это не я сказал, а де Сад. И если задуматься, в этом нет ничего плохого. Насытиться телом, открыть через него человека, проще. И ничего страшного в том, что дистанция между двумя душами - половой орган. Мужской.

Любовь – вот основная заповедь природы человека. Другого ничего нет. Все остальное надумано государством, партиями, властями. Это все мусор, суета. Я первый приоткрыли ту завесу, которая годами прикрывала подлинность человеческой природы. Я вынес на театральную сцену любовь, ревность, томление, ожидание, подозрение. Я красиво обнажил не только душу, но и тело. И сделал это так, что одно без другого существовать не может".

Член жюри шоу Театр эстрады.

Владеет русским, украинским и польским языком.

Преподавал в эстрадно-цирковом училище, среди его известных учеников - Геннадий Хазанов, Ефим Шифрин, Валентин Гнеушев. Выпустил несколько курсов в РАТИ - ГИТИС, среди учеников - Павел Карташев, Андрей Шакун, Евгений Лавренчук.

Читает лекции по режиссуре и актерскому мастерству в России, на Украине и в Италии. Преподает в Институте театрального искусства и даёт мастер-классы на курсах актёрского мастерства и режиссуры при Польском театре в Москве.

По мнению Виктюка, хороший актер должен быть бисексуален: "Есть гомосексуалисты, есть бисексуалы, места в этом мире хватает всем. Вот чего не хватает, так это любви. Катастрофически! Да, я первым начал кричать о том, что человек - структура бисексуальная, имеющая мужское и женское начало в равной степени. Артистов категорически неправильно воспитывали в советском театральном заведении, где из них делали только женщин или только мужчин. У актера изначально должно быть бисексуальное воображение".

Общественно-политические взгляды Романа Виктюка

В интервью Би-би-си 2006 года Роман Виктюк заявил, что даже в период тоталитаризма никогда не ставил спектаклей, которые бы «обслуживали систему». "Художник может существовать вне государства. Это путь непростой. Это путь человека, который взвешивает на себя жертвенное начало. Я служил во время тоталитарной системы, я пережил всех главных вождей тоталитаризма. Но я могу с радостью сегодня сказать, что я не поставил ни одного из 156 спектаклей, который бы обслуживал систему", - сказал он.

Положительно оценил т.н. Оранжевую революцию 2004 года на Украине, назвав её «духовной вспышкой» и отметил, что был поражён светом и аурой людей, вышедших на улицы.

В 2012 году режиссёр подписал открытое письмо с призывом к освобождению участниц группы «Pussy Riot» и даже выразил готовность поручиться за девушек.

Комментируя в 2014 году ситуацию в Донбассе, Виктюк призвал местных жителей выключить телевизоры, чтобы в тишине разобраться в происходящем, а также рекомендовал тем, кто не считает себя гражданином Украины, оставить страну в покое. Высказывался за принятие закона о защите животных от жестокого обращения.

Рост Романа Виктюка: 170 сантиметров.

Личная жизнь Романа Виктюка:

В молодости был женат. Супруга работала на «Мосфильме» и никакого отношения к актерской среде и его труппе не имела. Детей нет. О своем первом браке рассказывал: "Этого хватило, чтобы постичь всю эту премудрость. И сколько бы ни говорили великие о том, что одиночество – это не только удел, а единственно возможное существование творца, в это никто не верит".

По его мнению, "институт семьи и брака придумало государство, чтобы контролировать людей".

Ни для кого не секрет нетрадиционная сексуальная ориентация Виктюка, которого называют главным гей-режиссером отечественной театральной сцены.

"Читаю разгромные статьи в прессе, смеюсь и ужасаюсь. Когда же все это закончится? Когда же в чистую сотрется поколение моралистов? Не надо пытаться втиснуть меня в убогие рамки. Там где проблемы с душой, проблемы и с телом. В них столько отрицательной энергии!

Они сами не понимают, что она бродит внутри них и медленно пожирает. Для них секс - это то, что смердит. У них это действительно смердит! И их поцелуи, и их гениталии… Сексуальный восторг им неведом, и все, на что они способны, - в темноте, чтобы никто их не видел, потихоньку что-то у кого-то пощекотать. Вот и весь секс! Они никогда не умели заниматься им. Не хотели и не могли! И я всегда кричу, что самый большой грех на земле - не испытать любви и сексуального полета!", - говорит Виктюк.

Фильмография Романа Виктюка:

1976 - Вечерний свет, - режиссёр телефильма по одноимённой пьесе А.Арбузова;
1978 - Игроки, - режиссёр телефильма по пьесе Н. В. Гоголя;
1980 - Мне от любви покоя не найти - режиссёр телевизионной композиции по мотивам произведений У. Шекспира «Укрощение строптивой», «Ричард III», «Антоний и Клеопатра», «Отелло», «Гамлет»;
1980 - История кавалера де Гриё и Манон Леско - режиссёр телевизионного фильма-спектакля по мотивам романа аббата Прево;
1982 - Девочка, где ты живёшь?, - режиссёр телефильма по пьесе М.Рощина «Радуга зимой»;
1985 - Долгая память, - режиссёр фильма о пионере-герое Володе Дубинине, по мотивам повести Л.Кассиля и М.Поляновского;
1989 - Татуированная роза, - телеверсия спектакля МХАТ им. Чехова, по одноимённой пьесе Теннесси Уильямса;
1993 - Баттерфляй, - документальный фильм («киношоу, эротическое шоу или экзистенциональное шоу») о режиссёре Алексее Учителе;
2000 - Ростов-папа, - Нотариус (роль в телесериале);
2001 - Конец века, - Хенрик Станковский, врач-психотерапевт, стирающий память (роль в фильме);
2008 - Роман Карцев: Бенефис, - «Хорошо забытое старое»: спектакль Виктюка «Браво, сатира!», по произведениям М. Жванецкого, поставленный в Московском театре миниатюр для Карцева и Ильченко

В качестве актера в 1964 году сыграл в пьесе «Сомбреро» С. Михалкова (Львовский ТЮЗ им. М.Горького), роль - Шура Тычинкин.

Режиссёрские работы Романа Виктюка в театре:

Львовский ТЮЗ им. М.Горького:

1965 - «Всё это не так просто» по пьесе Г. Шмелёва (инсценировка рассказа Л. Исаровой «Дневник»);
1965 - «Когда взойдёт месяц» по пьесе Г. Грегори;
1967 - «Семья» И. Попова;
1967 - «Фабричная девчонка» А. Володина;
1967 - «Город без любви» Л. Устинова;
1967 - «Дон Жуан» Мольера

Калининский ТЮЗ:

«Мне хочется видеть сегодня тебя» по пьесе Р. Виктюка;
«Волшебная ёлка» В. Ткаченко;
«Мы, джаз и привидения» Э. Низюрского;
«Одной любовью меньше» А. Кузнецова;
«Коварство и любовь» Ф. Шиллера

Литовский Русский драматический театр (Вильнюс):

«Чёрная комедия» П. Шеффера;
«Встречи и расставания» («Прошлым летом в Чулимске») А. Вампилова;
1972 - «Принцесса и дровосек» Г. Волчек и М. Микаэлян;
«Похожий на льва» Р. Ибрагимбекова;
«Валентин и Валентина» М. Рощина;
«Мария Стюарт» Ю. Словацкого;
«Любовь - книга золотая» А. Толстого;
«Дело передаётся в суд» А. Чхаидзе;
«С любимыми не расставайтесь» А. Володина;
«Продавец дождя» Р. Нэша;
1988 - «Уроки музыки» Л. Петрушевской;
1988 - «Мастер и Маргарита» М. Булгакова

Театр имени Моссовета:

1976 - «Вечерний свет» А. Арбузова;
1977 - «Царская охота» Л. Зорина;
1992 - «Мистерия о нерождённом ребёнке» С. Коковкина

МХАТ им. М. Горького:

«Муж и жена снимут комнату» М. Рощина;
«То была не пятая, а девятая» А. Николаи;
1977 - «Украденное счастье» И. Франко;
1982 - «Украденное счастье» И. Франко;
1982 - «Татуированная роза» Т. Уильямса;
1988 - «Старая актриса на роль жены Достоевского» Э. Радзинского

Студенческий театр МГУ (Москва):

1977 - «Утиная охота» А. Вампилова;
1979 - «Уроки музыки» Л. Петрушевской;
1980 - «Утиная охота» А. Вампилова

Театр Комедии им. Н. П. Акимова (Ленинград):

1977 - «Незнакомец» Л. Зорина;
1983 - «Льстец» К. Гольдони

Одесский академический русский драматический театр:

1977 - «Самозванец» Л. Корсунского;
1981 - «Самозванец» Я. Костюковского

Театр-студия ДК «Москворечье» (Москва):

1982 - «Муж и жена» Альдо Николаи;
1984 - «Девочки, к вам пришёл ваш мальчик» («Чинзано») Л. Петрушевской

Государственный академический театр имени Е. Вахтангова (Москва):

1983 - «Анна Каренина» Л. Толстого;
1990 - «Уроки мастера» Д. Паунелла;
1990 - «Дама без камелий» Т. Реттигена;
1991 - «Соборяне» Н. Лескова;
1993 - «Я тебя больше не знаю, милый» А. де Бенедетти

Театр эстрады (Москва):

1983 - «Очевидное и невероятное» по произведениям А. Хайта 1987 - «Масенькие трагедии» по произведениям М. Городинского

Таллинский русский драматический театр (Таллин):

1983 - «Мелкий бес» Ф. Сологуба;
1988 - «Мастер и Маргарита» М. Булгакова;
1990 - «Мелкий бес» Ф. Сологуба;
1998 - «Бульвар Сан-Сет» по мотивам фильма Б. Уайлдера

Московский театр «Современник»:

1986 - «Квартира Коломбины» Л. Петрушевской;
1987 - «Стена» А. Галина;
1989 - «Мелкий бес» Ф. Сологуба;
1993 - «Адский сад» Р. Майнарди;
2009 - «Сон Гафта, пересказанный Виктюком» В. Гафта

Киевский академический русский драматический театр им. Леси Украинки:

1987 - «Священные чудовища» Ж. Кокто;
1992 - «Дама без камелий» Т. Рэттигана;
1997 - «Бульвар Сан-Сет» по мотивам фильма Б. Уайлдера

Первый московский областной (Камерный театр):

1987 - «Глубокое синее море» Т. Рэттигана;
1988 - «Чёрный как канарейка» А. Николаи

Академический театр им. Горького, Горький:

1987 - «Уроки музыки» Л. Петрушевской;
1989 - «Чёрный как канарейка» А. Николаи;
1990 - «Милый, сколько яду положить тебе в кофе?» А. Николаи

Театр «Сатирикон» имени Аркадия Райкина (Москва):

1988 - «Служанки» Ж. Жене

Театр Романа Виктюка:

1991 - «Служанки» Ж. Жене (вторая редакция);
1992 - «Двое на качелях» У. Гибсона;
1992 - «Лолита» Э. Олби по роману В. Набокова;
1993 - «Рогатка» Н. Коляды;
1994 - «Полонез Огинского» Н. Коляды;
1995 - «Любовь с придурком» В. Франчески;
1996 - «Философия в будуаре» Маркиза де Сада;
1997 - «Осенние скрипки» И. Сургучёва;
1997 - «Путаны» Н. Манфреди;
1998 - «Саломея» О. Уайльда;
1999 - «Заводной апельсин» Э. Бёрджесса;
1999 - «Пробуждение весны» Ф. Ведекинда;
2000 - «Антонио фон Эльба» Р. Майнарди;
2000 - «Эдит Пиаф» К. Драгунской;
2000 - «Кот в сапогах» М. Кузмина;
2001 - «Мастер и Маргарита» М. Булгакова;
2002 - «Мою жену зовут Морис» Р. Шарта;
2002 - «Давай займёмся сексом» В. Красногорова;
2004 - «Нездешний сад» («Нуриев») А. Абдуллина;
2005 - «Коза, или Сильвия - кто же она?» Э. Олби;
2005 - «Последняя любовь Дон Жуана» Э. Шмитта;
2006 - «Непостижимая женщина, живущая в нас» Х. Левина;
2006 - «Служанки» Ж. Жене (возобновление);
2007 - «Запах лёгкого загара» Д. Гурьянова;
2008 - «Восемь любящих женщин» Р. Тома;
2009, 15 июня - «R&J» по мотивам пьесы Шекспира;
2009, 16 ноября - «Фердинандо» А. Ручелло;
2014 - «В начале и в конце времён» Павла Арье (премьера на сцене театра Моссовета)

Рижский театр русской драмы:

2001 - «Эдит Пиаф» К. Драгунской;
2002 - «Мария Стюарт» Ю. Словацкого

Театральная компания «Бал Аст» (Москва):

2001 - «Наш Декамерон XXI» Э. Радзинского;
2003 - «Кармен» Л. Улицкой

Другие театры:

1984 - «Браво, сатира!» по произведениям М. Жванецкого (Московский театр миниатюр / Театр «Эрмитаж», Москва);
1984 - «Кто боится Вирджинии Вулф?» Э. Олби (Московский драматический театр «Сфера»);
1988 - «Федра» М. Цветаевой (Театр на Таганке, Москва);
1989 - «Наш Декамерон» Э. Радзинского (Московский драматический театр имени М. Н. Ермоловой);
1989 - «Рогатка» Н. Коляды (San Diego Repertory Theatre, Сан-Диего, США);
1990 - «Виктюк купил утюк» по пьесе Р. Виктюка «Виктюк»;
1990 - «М. Баттерфляй» Д. Хуана, «Фора-театр», Москва);
1991 - «Рогатка» Н. Коляды (театр г. Падуя, Италия);
1991 - «Татуированная роза» Т. Уильямса (Объединённый шведско-финский театр, Хельсинки);
1992 - «Служанки» Ж. Жене (ДК Железнодорожников, Тула);
1994 - «Фердинандо» А. Руччелло (Санкт-Петербургский государственный молодёжный театр на Фонтанке);
1995 - «Элеонора. Последняя ночь в Питтсбурге» Г. де Кьярра (ТЮЗ им. А. Брянцева, Санкт-Петербург);
1996 - «Бабочка… Бабочка» А. Николаи (Театр Сатиры на Васильевском);
1997 - «Саломея» О. Уайльда (Югославянский драматический театр, Белград, Сербия);
2000 - «Сладкоголосая птица юности» сцены из пьесы Т. Уильямса в бенефис Татьяны Дорониной (Центральный Дом актёра имени А. А. Яблочкиной, Москва);
2003 - «Иоланта» П. Чайковского (Краснодарский музыкальный театр);
2004 - «Искатели жемчуга» Ж. Бизе (Новая Опера);
2005 - «Сергей и Айседора» Н. Голиковой («Теорема Продакшн», Москва);
2006 - «Масенькие супружеские преступления» Г. Запольской («Театр-Медиа», Москва);
2009 - «Фуршет после премьеры» В. Красногорова (Архангельский театр драмы имени М. В. Ломоносова);
2010 - «До свидания, мальчики!» Б. Балтера (Алтайский краевой театр драмы имени В. М. Шукшина);
2012 - «Реквием по Радамесу» А. Николаи (Московский академический театр сатиры);
2014 - «Жизнь и смерть товарища К.» (фин. Toveri K.) Э. Радзинского (Городской театр Хельсинки)

Гениальный, эпатажный, извращенный… Как только не называют Романа Виктюка! С не меньшим надрывом в противовес вопят другие, причисляя скандального режиссера чуть ли не к сексуальным маньякам.

Видимо, раздражаясь, прежде всего, оттого, что Роман Виктюк каждый свой спектакль пропитывает активной эротикой, да и в жизни порой ведет себя провокационно.

Роман Григорьевич, цитирую одного известного актера, в недавнем прошлом работавшего у вас: «Виктюк – режиссер от Бога, но прижимистый в плане гонорара. Поэтому и ушел от него». Что ж вы так актеров обижаете?

Ну, что вы, милочка! Я плачу своим детям ровно столько, сколько они стоят. Другое дело, если кто-то из них вдруг начинает чувствовать себя пупом земли, единственным на сцене, незаменимым. С такими - я расстаюсь.

Расстаетесь без сожаления?

Когда как. Бывает, приходят ко мне многие актеры, сами приходят, молодые и уже известные, просятся: «Хотим играть только у вас!» А почему просятся, и те и другие? Знают, что Виктюк стопроцентно сделает имя молодым, раскроет в них, то, что спрятано. И со «старых клюшек» сметет пыль, «вдует» молодость по полной программе.

Но вот кто из них хочет раствориться во мне, стать моим ребенком, сразу не определишь. Они как бабочки слетаются на свет. Одни из них, мудреные и лукавые, прилетают просто погреться. Согрелись и обратно в форточку. Вот, например, Сережа Виноградов прилетел, крылышками помахал, взял, что надо, и улетел.

А вот Дима Бозин остался. Когда я приглашал его в свой театр, коротко сказал: «Приходи завтра в 11 утра». И он не стал спрашивать: это одноразовое предложение, будет главная роль или эпизод, сколько дадите? Он просто пришел, и остался жить в моем доме. Он – смелый. А я люблю смелых актеров.

Вы не ревнуете его, да и других своих любимчиков к ТВ? Многие из них активно снимаются в сериалах?

Любящий родитель всегда ревнует своих детей. Но что делать, надо давать свободу, иначе дети возненавидят своего родителя. Конечно, каждый имеет право на выбор. Главное – не ошибиться, не разменяться.

Иначе быстро исчезнет то, что было Богом даровано. Вон Безруков за шесть дней снялся в роли Иешуа! Как можно? Это ведь не «Бригада»! Деньги имеют свойство исчезать, а вот плевки в вечность остаются.

Но, по мнению многих, плевки в вечность как раз вы-то постоянно и совершаете?

Я? Бог с вами! Только я-то на зависть всем и разгадываю тайное в искусстве. Я не виноват... Мне это дано свыше. Со своим театром я объехал тридцать восемь стран мира. В Америке вышел фотоальбом «50 людей мира, которые повлияли на вторую половину ХХ столетия». На одной из страниц есть и моя прекрасная фотография.

В Риме у меня каждый год проходит театральный семинар. Если бы я был так плох, то этого не происходило бы. В Америке сотрудники российского посольства мне как-то рассказывали: «Недавно у нас был Владимир Жириновский, и мы предложили ему культурную программу».

Он спросил: «А такие спектакли, как у Виктюка будут?». – «Нет» - ответили мы. – «Тогда театр вычеркивайте!». И в театры он не ходил. Я скромный человек, но вы же сами все видите. Что за плевки в вечность?

Например, расклеенные по всей Москве афиши с обнаженным Дмитрием Бозиным, заслоняющим причинное место веером. Или ваши спектакли, наполненные откровенными эротическими сценами. Неужели вы не знаете, как раздражаете этим многих?

Могу себе представить! Читаю разгромные статьи в прессе, смеюсь и ужасаюсь. Когда же все это закончится? Когда же в чистую сотрется поколение моралистов? Не надо пытаться втиснуть меня в убогие рамки. Там где проблемы с душой, проблемы и с телом. В них столько отрицательной энергии!

Они сами не понимают, что она бродит внутри них и медленно пожирает. Для них секс - это то, что смердит. У них это действительно смердит! И их поцелуи, и их гениталии… Сексуальный восторг им неведом, и все, на что они способны, - в темноте, чтобы никто их не видел, потихоньку что-то у кого-то пощекотать. Вот и весь секс!

Они никогда не умели заниматься им. Не хотели и не могли! И я всегда кричу, что самый большой грех на земле - не испытать любви и сексуального полета! А для них это оскорбительно и невозможно ни при каких обстоятельствах.

Но почему именно эротика один из стержней ваших спектаклей?

А потому что только в сексе человек проявляется естественно. В жизни люди настолько закрыты! Причина тому и злость, и

Ненависть – это норма нашего существования. Невозможно пробиться от одного человека к другому. И сокращение этого расстояния зависит от длины пениса. Ну, не морщьтесь, душечка, это не я сказал, а де Сад.

И если задуматься, в этом нет ничего плохого. Насытиться телом, открыть через него человека, проще. И ничего страшного в том, что дистанция между двумя душами - половой орган. Мужской.

Любовь – вот основная заповедь природы человека. Другого ничего нет. Все остальное надумано государством, партиями, властями. Это все мусор, суета.

Я первый приоткрыли ту завесу, которая годами прикрывала подлинность человеческой природы. Я вынес на театральную сцену любовь, ревность, томление, ожидание, подозрение. Я красиво обнажил не только душу, но и тело. И сделал это так, что одно без другого существовать не может.

Актеров на репетициях приходится долго «разогревать», или они уже изначально, без стеснения, готовы к любым вашим смелым решениям?

Конечно, далеко не все сразу проникаются моей мыслью. Многие стесняются. Но вот один стесняться перестал, другой, третий... Они поняли, что обманывают себя.

Я помню, как однажды мы репетировали сцену любовного страдания с одной актрисой. Она никак не могла выдавить из себя ничего человеческого, тогда я разорвал блузку на ее груди...

И когда показалась обнаженная грудь, она действительно почувствовала то, что долго не могла почувствовать, будучи застегнутой на все пуговицы. Сыграла она после моего физического вмешательства просто блестяще!

А вы сами-то когда-нибудь любили?

Конечно, сотни раз! Ну, а как можно без этого, скажите?

Я имею в виду по-серьезному, со штампом в паспорте?

Был такой грех. Один раз. Этого хватило, чтобы постичь всю эту премудрость. И сколько бы ни говорили великие о том, что одиночество – это не только удел, а единственно возможное существование творца, в это никто не верит.

А почему вы назвали брак грехом?

А потому что он убивает семью! Только вдумайся в это слово – брак. Институт семьи и брака придумало государство, чтобы контролировать людей. И человек даже не замечает, что он находится в клетке.

И сколько лет вы провели в этой клетке?

Недолго, иначе бы задохнулся.

А кем была ваша законная жена? Актрисой вашей труппы?

Боже упаси! Она работала на «Мосфильме», и никакого отношения к актерской среде и моей труппе не имела. И чтобы вы знали, я никогда со своими актрисами не вступаю ни в какие половые связи! Это мои дети. А значит, завязать роман с ними, это совершить инцест.

Неужели? А поговаривают, мол, чтобы пробиться к Виктюку, надо с ним переспать?

Лапуля моя, какой ужас вы мне сейчас рассказываете! Гениальное возникает только тогда, когда есть дистанция тайны. Если режиссер пользует актера как товар - он убивает этим артиста, употребив его и творчески, и физически.

Как презерватив, который уже использован и больше не нужен. Нельзя в творчестве переходить телесный Рубикон, иначе на этом искусство и закончится. Любое взаимопроникновение должно быть только на духовном уровне.

А как же служебные романы?

Они были и остаются. Если человек уходит из твоего творческого поля, пожалуйста - заводи любые романы! Они просто необходимы творческому человеку. Любое сердечное потрясение, особенно любовь - это холодный душ, который взбадривает душу.

А еще поговаривают, что половина вашей мужской части труппы – с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Как вы к этому относитесь?

Никогда не задумывался. Об этом должны лучше знать те, кто об этом поговаривает. У многих моих актеров семьи. А остальные… Да, если бы они и были такими, что в этом зазорного? Есть гомосексуалисты, есть бисексуалы, места в этом мире хватает всем. Вот чего не хватает, так это любви. Катастрофически!

Да, я первым начал кричать о том, что человек - структура бисексуальная, имеющая мужское и женское начало в равной степени. Артистов категорически неправильно воспитывали в советском театральном заведении, где из них делали только женщин или только мужчин. У актера изначально должно быть бисексуальное воображение.

Извините, а вы религиозный человек?

Да, глубоко. И ненавижу подделок в этом вопросе. Когда приезжают, показательно со свечками стоят. Надо не со свечками стоять, надо жить в любви.

А почему вы перед некоторыми своими спектаклями святите помещение?

Только, если спектакль проходит на Таганке. Я не люблю там играть! Энергия зла в этом театре так сильна, потому что там повисла атмосфера вражды, которая была между Любимовым и Эфросом. Эту негативную энергетику я ощущаю до сих пор. Она не может уйти. И не уходит.

Как же такой глубоко верующий человек, как вы, может жутко оскорблять своих подчиненных? Многие слышали, как вы круто с ними обходитесь во время репетиций.

Никогда в жизни! Мои дети меня очень любят.

Но, бывает, вы такие слова говорите, что и вслух-то произносить не хочется!

Но это же все от любви. Любое, даже самое некрасивое слово, сказанное в любви, приобретает совершенно другой окрас, энергетику. Я люблю эти смачные слова, потому что считаю их магическими, колдовскими. Лучше их просто нет.

У каждого есть свой язык, на котором легче общаться, целые фразы может заменить какой-то звук или намек. Репетиция - это как семейный ужин со свечами на теплой уютной кухне, где звучат выражения, понятные только родным.

Такое впечатление, что везде и во всем вы ощущаете себя абсолютно свободным человеком?

Стопроцентно! В любом плане: в творческом, материальном, сексуальном… Абсолютно свободен! Главное, чтобы ангел-хранитель, который со мной с детства, никогда меня не покидал.